Dissertation. Partie 4.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационной работе “Мифопоэтика Марины Цветаевой” исследована мифологическая подоснова творчества поэта как элемент мировидения, для которого характерны:

• циклическая концепция мира, нашедшая поэтическое выражение в образе круга как идее тождества пространства и времени и многочисленных вариантах инвариантных образов (Великой богини и Божественного дитяти), которые все суть “очередной Лик – единого”;

• иррационализм, выраженный во взгляде на творчество как на чару и наваждение (“Мра — ремесло”);

• интуитивизм, подтвержденный самим поэтом (“Все мое писанье – вслушиванье”);

• музыкальность на уровне лексическом, фонетическом (магия эвфонии) и идеологическом (ощущение себя вагнерианкой);

• прием иронии, переходящей в сарказм в поэме “Крысолов”, стихотворениях “Хвала богатым”, ”Читателям газет”, “Попытка ревности”, отдельных сценах из “Поэмы Конца” и других произведений;

• синтез разных традиций:

а) библейской – мифологема дерева (и его коррелята – горы) как алломорфный образ по отношению к своему античному двойнику (Олимпу); реминисценции на уровне цитат сюжетов и образов, два из которых – Ева и Лилит – стали матрицей для построения парадигмы последующих женских образов, а пара Саул/Давид – лейтмотивной;

б) античной – мифологема воды, несущая два значения – аполлоновское (лей­т­мо­ти­в­ная река забвения Лета) и дионисийское (пляшущая нереида-душа), объединившая в две ассоциативных цепочки героинь из разных культурных традиций: Ариадну – Эвридику – Ярославну – Офелию – дочь Иаира – по признаку ‘статичности’ моря (реки) – границы-разлуки; Афродиту – Амазонку – Магдалину – Марусю – Маринку – Мариулу – Мнишек – Мадлен – по признаку ‘движения’ волны-изменчивости;

в) германо-скандинавской – архетип Девы-Воина, ставший инвариантным по отношению к образам Царь-Девица и Ж.д’Арк и положенный в основу мифа о разрозненной паре, мотив “проклятого золота”, локальный миф о пригороде;

г) средневековой – оппозиция душа/тело, конкретизацией которой являются образы Психеи/Евы; образы архангелов и серафимов; понятие иерархии как кощунства, выраженное лейтмотивным образом лестницы; культ рыцарства;

д) романтической – оппозиции там/здесь, небо/земля, он/всякий, один/все, черное/белое; бунт против рассудочности, пафос богоборчества, испытавший также влияние античной традиции;

е) символической – реминисценции и образы из символистской литературы (бездны Бодлера и снежные метели Блока), магия звука в ее стихах;

ж) фольклорной – былины “Добрыня и Маринка”, положенной в основу “Переулочков”, сказки “Упырь” – в основу “Молодца”, других сказок, преданий и легенд (о Крысолове); прием гиперболизации в поэмах “Егорушка” и “Царь-Девица”; различные виды заговоров в цикле “Сугробы” и поэме “Переулочки”, частушечные ритмы; фольклорные образы птиц (в сборниках “Версты-1” и “Версты-2”, “Лебединый стан” и частично – в других книгах), контаминирующие с античной традицией через лейтмотив ветра, образующий ассоциативную цепочку ветер-дыхание-душа-Психея, а также образ коня как посредника между двумя царствами (в поэме “На Красном коне”);

з) влияние духовных стихов (cтихотворный цикл “Георгий”, поэма-сказка “Егорушка”);

• создание авторских мифов – МИФА О СОБЛАЗНЕ ВЫСОТОЙ (ЧУЖИМ, слабостью, бесстрастием), включившего МИФ О “БЕЗМЕРНОСТИ В МИРЕ МЕР”, выраженный также на уровне формы (обилием enjambement, сложных предложений; рвущихся на короткие синтагмы и слов, разбиваемых на морфемы анафорическими повторами, интонацией восклицания) и МИФ О РАЗРОЗНЕННОЙ ПАРЕ (равной с равным, сильной со слабым – матери с сыном/мачехи с пасынком, разлученные любовники);

• отказ от бытовой эмпирии, временной и географической приуроченности при обращении к мифам книжным (“И зачем мне знать, что пахнуло Нилом От моих волос?”) с одной стороны, а с другой – столкновение с темами истории (в циклах “Марина”, “Стенька Разин” и “Андрей Шенье”, в ранних стихах о Наполеоне и герцоге Рейхштадском, с образом которого связан МИФ ОБ ОРЛЕНКЕ, в более поздних – о Жанне д’Арк) и современности (сборник “Лебединый стан”, как гимн добровольческой армии Корнилова).

Модель мира, построенная мифопоэтическим мышлением Цветаевой образно выглядит так: ДЕРЕВО (его коррелятами выступают гора и лестница) одушевленное, ветвями которого разговаривает ветер – символ “дуновения вдохновения”, лейтмотивный, сквозной (от “сквозняка”) образ, ибо он – дыхание-душа поэтов – “сросшихся” ветвей. Кроны этого дерева уходят в “Небо поэта” (“Гора в небе”). Поэтому “У деревьев – жесты трагедий”: в них заключен проклятый вопрос цветаевского творчества – о греховной природе поэта, выросший в миф О СОБЛАЗНЕ ВЫСОТОЙ. На пространственном уровне дерево – знак вертикали, соединяющий дольний мир (скорее – водный, чем земной) – горизонталь – и горний (небо поэтов).

МИФ О СОБЛАЗНЕ ВЫСОТОЙ связан также с архетипическим мотивом “первого брака” как результата разделения первосущества на мужское и женское – брата и сестру. Отклик этого космогонического сюжета – в стихотворениях “Брат”, “Клинок”, сцене из “Поэмы Конца”, в таких парах, как Федра-Ипполит, мачеха-гусляр, являющихся инвариантами пары мать-сын, а также второстепенных для Цветаевой образах Цезаря и Лукреции, в основу отношений которых легло инцестуозное начало. Разделение приводит цветаевских героинь к постоянному стремлению слиться с равным, которое порождает миф о РАЗРОЗНЕННОЙ ПАРЕ – союзе равносильных (Зигфрида и Брунхильд, соприродной другим цветаевским героиням (Царь-Девице, Жанне д’Арк – в силу мужского начала, Егорушки и Маринушки – лирического Я поэтессы, Елены и Ахиллеса, Дон-Жуана и Кармен, Пушкина и Гончаровой – по отмеченности роковым влиянием на судьбы, Марины Мнишек и Димитрия – по признаку мятежной гордыни). Такие пары, как Ариадна–Тезей, Эвридика–Орфей, Суламифь–Соломон, Ярославна–Игорь, Офелия–Гамлет включены в миф о разрозненной паре постольку, поскольку они также разъединены роковыми обстоятельствами.

Еще один соблазн – бесстрастия (модификация понятия ‘высоты’ – “Тем ты и мил, Что небесен”) представлен в таких парах, как Георгий и царевна, Даниил и безымянная “рыжая девчонка”, гусляр и Царь-Девица. Последняя пара связана также соблазном слабости и соприродна таким, как Сивилла-младенец, дщерь Египетская-Моисей, Агарь-сынок, которые явились конкретизацией архетипической (для Цветаевой) пары матери-сына и архетипических (в юнговском понимании) образов Матери-Земли и божественного ребенка (отрока – Ганимеда, откуда еще одна имплицитная пара Зевс-Ганимед и названная в тексте – Саул-Давид).

Лейтмотивная пара мать-сын связует литературный миф и эмпирическую реальность: в отношениях Цветаевой с мужчинами всегда звучала интонация материнской любви. Такой же вывод можно сделать и относительно пары равносущих: “вершинный” брат Цветаевой – не кто иной, как Борис Пастернак. В этом случае вновь конкретизируется архетипическая ситуация “первого брака”. Так что, соблазн Чужим, частью которого является “страсть к преступившему”, создающая, согласно Цветаевой, поэта, относится и к мифу о разрозненной паре родственных душ, которые для Цветаевой более плотские (“Утоли мою душу. Итак: утоли уста”), чем тела, без любви превращающиеся в тени. Ибо порхающая Психея, живущая по легким законам птиц, прежде всего, – “ гостья уст”, или бабочка, переносящая пыльцу цитат и реминисценций с ветки на ветку цветущего дерева поэзии.

Алломорфом дерева у Цветаевой может быть и лестница. В отличие от горы (скалы) – еще одного алломорфа дерева – мифологемы, связанной с отождествлением (Агарь – одно из многих лирических Я поэтессы – переводится как гора Синай), лейтмотивный образ лестницы связан с идеей иерархии и кощунства – как иерархического несоответствия. Ибо библейская ассоциация (лестница Иакова) не мешает ей трансформироваться в лестницу соблазнов, по которой герой поэмы “Переулочки” поднимается к колдунье Маринке (еще одному воплощению лирического Я Цветаевой), увлекающей его в “лазорь” своей ворожбой, соприродной, по мнению Цветаевой, творчеству. Ибо “нет стихов без чары”, и вся поэзия – это наваждение. Но такая поэзия, напоминающая, скорее, ворожбу в заговоре, нередко звучит “поверх державна воркота Божья” и приводит к ощущению греховности творящего. Последнее утверждение подкреплено литературными источниками : пушкинскими (песня из “Пира во время чумы”) и гетевскими (страданиями Вертера) произведениями, воспринятыми поэтом как провокация к гибели (“Все, все, что гибелью грозит, Для сердца смертного таит Неизъяснимы наслажденья”).

Мифопоэтический подход к творчеству Цветаевой предполагает обращение к трем контекстам (трем ступенькам лестницы): биографическому – основному источнику авторских мифов, историко-мифологическому, из которого вышли трансформированные книжные мифы, и архетипическому – уровню подсознательного проникновения в мифофонд. Первая ступенька такой лестницы – “Поэма Лестницы”, хотя уже там присутствует аллюзия на лестницу Иакова (ступеньку вторую), третья ступенька – ствол древа мирового, кроны которого – в верхнем мире, корни – в нижнем (“лестница – водопад В ад”). При таком подходе мифологема горы также состоит из трех уровней, помимо пространственной классификации, подчеркивающей ее медиумическую функцию (“Гора верх земли и низ неба”): прототипического – Петршина холма в Праге, религиозного – горы Синай – и архетипического – центра мира.

Первые два уровня, предполагающие сознательный подход, могут быть взаимопереходными в том случае, если поэтесса мифотворит жизнь. Так, “Песня о Нибелунгах” оживает в ее быте, превращая примус в огненное кольцо Зигфрида, а мотив “проклятого золота” наряду с библейским источником (“Есть такая дурная басня – Как верблюды в иглу пролезли”) навсегда определяет отношение к богатству. Своего сына Мура она увидит Моисеем только потому, что он спит в корзине, как плывущий по реке младенец-пророк. В греческой мифологии ее привлекут образы Кастальского тока, с которым она саркастически отождествит очередь, и подземной реки Леты, давшей дождливой Праге метонимическое название “летейского города”. Из словаря средневековья она заимствует символ чистилища, наполнив его новым смыслом с помощью поэтической этимологии (чистилище – от слова “чистить”) и отождествив с ним быт.

Автор данной работы берет на себя смелость говорить и об эманации образа Психеи, названной когда-то “летчицей”, которая “нереидою по-лощется” (“Душа” (1923г.)) в “Поэму Воздуха”(1927г.), написанную “В дни Линдберга” – американского летчика: “Полощется…Плещется.. И вот – Не жалейте летчика! Тут-то и полет!” (211, 140)

Что касается бессознательного начала в ее творчестве, то оно также может соприкасаться с биографическим. И если сюжет переселения в Египет (Исход) имеет биографический подтекст – эмиграцию Цветаевой, то есть как бы бегство из родины рабства, то архетипический смысл этого выхода за границу (в данном случае – страны) – погружение в хаос, находящийся за оградой-космосом, символ которого – круг. Это относится и к архетипу божественного ребенка, воплотившемуся в художественных образах Давида, Даниила, Моисея, Ипполита, Георгия, гусляра, Гамлета, которые можно обнаружить в их прототипах О.Мандельштаме (“божественном мальчике”), Мидлине (“Отроке”), С.Эфроне (“Георгии”), А.Штейгере (“сироте”).

При таком подходе легко найти и образную доминанту той или иной ассоциативной цепочки одного архетипического образа. Так, Психея-душа, порхающая гостья уст, вызывает к жизни не одну героиню, в которой воплотилось лирическое Я поэтессы: Афродиту, Федру, Магдалину, Маринку, Марусю, Мнишек, Мариулу, Кармен, Мадлен – вдохновленных свободой, пляшущих, подвижных, как волна-нереида, героинь дионисийских. Архетип Евы – хозяйки дома – заложен в таких образах, как мать Агарь, верная жена Ярославна, верная (этимологически) Ариадна, плотская пустой красотой Елена.

Решается и возникающая проблема контаминации разных культурных традиций в творчестве поэта. Так, основная мифологема, которая структурирует цветаевскую модель мира и питает древо поэзии (вертикаль, Бытие), стоящее в центре этого мира и соединяющее горное и дольнее, высыхающее тогда, когда оно оборачивается скалой, – МИФОЛОГЕМА ВОДЫ, выраженная в образе моря, этимологически и семантически связанного с именем самой поэтессы, а также в образах океана, рек, ручьев (мира дольнего) и дождей, – несет опыт античной, библейской, германо-скандинавской и славянской культур, при том, что исходной является все же ГРЕЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ (так же, как и в случае с МИФОЛОГЕМОЙ ГОРЫ – библейская).

Именно она позволила рассмотреть эту мифологему как состоящую из двух начал — аполлоновского и дионисийского, гармоничного и оргиастического, которые характерны для творчества поэтессы в целом. Гармония для Цветаевой в этом мире деформируется в негативную данность, уравновешенность “мира мер”, замкнутое пространство, жизненное только для Евы, или заключенное в рабском существовании горы-Агари и “выбывшей из живых” — Сивиллы. Гармония — это и состояние теней Аида, не вкусивших крови, это дочь Иаира, пришедшая из того мира тленом, и Эвридика, не пожелавшая вернуться на землю. “Гармонию” приносят воды подземной Леты – реки забвения жизни. Напротив, тема оргиазма у Цветаевой всегда связана с жизнью, даже если такая жизнь требует жертв (“Жизнь: ножи, на которых пляшет Любящая. – Заждалась ножа!” – потенциальная реплика Психеи) и несет в своих водах лиру растерзанного неистовыми вакханками Орфея – воплощенную гармонию космоса-божества.

Анализ на уровне ритмико-интонационном, фонетическом и морфологическом позволил сделать такие выводы: гармония – это эвфония (“хаосу вразрез Построен на созвучьях Мир”), а оргия – это рвущаяся структура текста, выраженная, прежде всего, в синтаксисе, в котором главная роль принадлежит тире и дефису, разрывающим синтагмы и фонетические слова (“Мир, …разъединен, Мстит”), enjambement – как нарушениях меры строки, поскольку порыв безмерности в ее поэзии выходит за узкие границы стиха. Словом, это вакханалия текстов: “Иудеи жертвенный танец”, “мазурка – море – смерть – Марина”, комаринская из “Царь-Девицы” и т. д..

Ритуализованная поэтическая речь, выраженная в лейтмотивном слове “жест”, которая призвана организовать этот хаос в бинарные оппозиции (я/они, правое/левое, истинное/неистинное, там/здесь, Бытие/быт, верх/низ, жизнь/ смерть), создающие семантический балласт большинства ее произведений, действенна на уровне формы. Изначальный разрыв, произведенный мифологической мыслью, увлекает глубинный смысл произведений все дальше в хаос – в пещеру, за границу, к демоническому равносильному партнеру (“Азраил – последний любовник”). Миф становится семантической реальностью, определяющей быт, способной превратить “свистящую гущу аббревиатуры” (СССР) в петлю, которую поэт накинет себе на шею.

Так, созданные поэтическим воображением, мифы актуализируют свои вербальные возможности, требуя от читателя и исследователя такого подхода, при котором текст рассматривается как жизнеспособный организм, создающий вокруг себя функциональное пространство, проникнуть в которое возможно, лишь исследовав его внутренние законы.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Автономова Н.С. Миф: хаос и логос // Заблуждающийся разум. – М: Политиздат, 1990. – C.30-58.

2. Адмони В. Марина Цветаева и поэзия ХХ века // Звезда. – Спб., 1992. – № 10. – С. 163-169.

3. Айзенштейн Е.О. Символика “стекла” в творчестве М.Цветаевой // Науч. докл. высш. шк. Филологические науки. – М.,1990. – № 6. – С.10-17.

4. Аксючиц В. Поэтическое богословие Марины Цветаевой // Вестник РХД 147. – 1986. – С.126-163.

5. Александров В.Ю. Фольклоризм М.Цветаевой: (Стихотворная поэтика, жанровое своеобразие). – Автореф. дисс… д-ра филологич. наук/ Моск. гос. педин-т. – М.,1989, 16 с.

6. Александров В.Ю. Загадка в поэтической структуре поэмы М.Цветаевой “Молодец” // Анализ художественного произведения. – Киров, 1993. – С.114-152.

7. Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. – СПб., 1914.

8. Аронова Л.И. Анализ стихотворения М.Цветаевой “Рас-стояние: версты, мили…” (Язык и композиция) // Язык и композиция художественного текста. – М., 1983. – С.45-51.

9. Афанасьев А. Происхождение мифа. – М., 1996.

10. Баевский В.С. “Генералам двадцатого года” М.Цветаевой: текст, подтекст и затекст // Изв. АН СССР. Сер.лит.и яз. – М., 1992. – Т.51, № 6. – С.43-50.

11. Барковская Н.В. Образ Кармен в культурном контексте: (А.Блок, М.Цветаева, В.Набоков) // Время Дягилева: Универсалии серебряного века. Третьи Дягилевские чтения. – Пермь, 1993. – Вып.1. – С.148-155

12. Барт Р. Из книги “Мифологии” // Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика: Пер. с фр. /под ред. Г.К.Косикова. – М: Прогресс, Универс, 1994. – С.46-130.

13. Безменова С.А. Поэма М.Цветаевой “На Красном коне”: К проблеме жанра // Художественное творчество и литературный процесс. – Томск, 1985. – Вып.7. – С.114-126.

14. Белецкий А.И. Собрание сочинений в 5-ти тт. — К.: Наукова думка, 1971. — С. 79.

15. Белкина М. Скрещение судеб: Попытка Цветаевой, двух последних лет ее жизни. Попытка детей ее. Попытка времени. – М: Книга, 1988, 527 с.

16. Белова Л.А. “Малиновые мелодии и непобедимые ритмы” Цветаевой // Русский язык за рубежом. – М., 1992. – № 5/6. – С.82-86

17. Белый А. Символизм как миропонимание. – М: Республика, 1994. – 528 с.

18. Белый А. Ритм как диалектика и “Медный всадник”. – М., 1929.

19. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. – М: Издание Московской патриархии, 1988, 1372 с.

20. Библейский словарь: Энциклопедический словарь / Сост. Эрик Нюстрем / Пер. со швед. под ред. И.С.Свенсона. – Торонто, 1987.

21. Блок А. Стихотворения. Поэмы. Воспоминания современников. – М: Правда, 1989. – 592 с.

22. Богомолов А.С. Античная философия. – М: Изд-во Моск. ун-та, 1985. — 386 с.

23. Бродский И. Об одном стихотворении // Форма времени. Стихотворения, эссе, пьесы. В 2т. Т. 2. – Минск: Эридан, 1992, С. 396-449.

24. Брюсов В. Сегодняшний день русской поэзии // Русская мысль. – 1912. – № 7 – С. 25.

25. Бураго С.Б. Музыка поэтической речи. – Киев: Дніпро, 1986. — 181 с.

26. Ванечкова Г. “В летейском городе живу…”: (Прага и Марина Цветаева). – Урал-Свердловск, 1992. – № 10 – С.148-164.

27. Ванечкова Г. Символ “рябины” в поэзии Марины Цветаевой и его перевод. – Pr: Ceskosloven rusistika, 1982. – roc 27. – С. 5, 197-201.

28. Варина С.Н. Особенности образования окказионализмов в поэтическом творчестве М.Цветаевой (”Деревья”) // Юбилейный сборник (20 годины Великотърновски университет 1963-1983) Кн.1. Езикознание. – Велико Търново. – 1983. – С. 61-67.

29. Веселовский А.Н. Три главы из исторической поэтики // Историческая поэтика. – М: ВШ., 1989. — 406 с.

30. Волков Л. А я серебрюсь и сверкаю. Очерки и жизни и творчестве Марины Цветаевой. – М., 1994.

31. Воспоминания о Марине Цветаевой: сборник / Сост. Л. А. Мнухин, Л. М. Турчинский. — М.: Советский писатель, 1992. — 592 с.

32. Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. – Минск: Навука i тэхнiка, 1993. — 478 с.

33. Гадамер Г.Г. Истина и метод. – М: Мысль, 1988.

34. Гадамер Г.Г. Миф и разум // Актуальность прекрасного. – М., 1991.

35. Гаспаров М.Л. “Поэма Воздуха” Марины Цветаевой: опыт интерпретации // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. – М: НЛО, 1995. – С. 307-315.

36. Гаспаров М.Л. Марина Цветаева: От поэтики быта к поэтике слова // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. – М: НЛО, 1995. – С. 307-315.

37. Гаспаров М.Л. Слово между мелодией и ритмом // Русская речь. – М., 1989. – № 1. – C.3-9.

38. Гаспаров М.Л. Русские стихи 1890-1925 годов в комментариях.–М: ВШ, 1993.-272 с.

39. Голан А. Миф и символ. – М., 1995.

40. Голицына В.Н. М.Цветаева об А.Блоке: (Цикл “Стихи к Блоку”) // Ученые зап. Тарт. ун-тета. Блоковский сб. 857. – Тарту, 1989. – Вып.9. – С. 99-113.

41. Голицына В.Н. Цыганская тема в творчестве М.Цветаевой и некоторые вопросы пушкинской традиции // Проблемы современного пушкиноведения. – Л., 1986. – С.86-102.

42. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. – М: Наука, 1987.

43. Голубиная книга. Русские народные духовные стихи ХI-Х1Х веков./ Сост. Л.Ф.Солощенко, Ю.С. Прокошина. – М: Моск. рабочий, 1991. – 351 с.

44. Гомер. Илиада: Пер. с др.-греч. Н.Гнедича. – М: Худ. лит., 1986, 384 с.

45. Гончаров Б.Н. Звуковая организация стиха и проблемы рифмы. – М: Наука, 1973. – 275 с.

46. Горан В. П. Древнегреческая мифологема судьбы. – Новосибирск: Наука, 1994. – 330 с.

47. Горбаневский М.В. “Мне имя – Марина…”: Заметки об именах собственных в поэзии М.Цветаевой // Русская речь. – М., 1985. – № 4. – С.56-64.

48. Горчаков Г. О Марине Цветаевой глазами современника. – Antiquari, 1993. – 233 с.

49. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. – М., 1972. – 350 с.

50. Гуревич А.Я. Средневековый героический эпос германских народов // Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о нибелунгах. – М.: Худ. лит., 1975. – С. 5-26.

51. Дацкевич Н., Гаспаров М. Тема дома в поэзии Цветаевой // Здесь и теперь. – М., 1992. – № 2. – С. 116-130.

52. Евзлин Л. Космогония и ритуал. – М: Радикс, 1993. – 344 с.

53. Ельницкая С. Поэтический мир Цветаевой: конфликт лирического героя и действительности. – Wiener Slavisticher almanach. Sonderbanc 30. – Wien, 1990.

54. Ельницкая, С. «Возвышающий обман»: Миротворчество и мифотворчество Цветаевой Текст. / С. Ельницкая // Нордические симпозиумы по русской литературе. М. Цветаева. Вермонт, 1992. – С. 45-61.

55. Еремина В.И. Ритуал и фольклор. – Л: Наука, 1991. – 207 с.

56. Жильцова В.В. О некоторых семантических и стилистических свойствах знаков препинания в поэзии Марины Цветаевой // Средства русского языка: семантика, функция, изучение. – Тула, 1994. – С. 121-131.

57. Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. – М: Принтшоп, 1990. – 616 с.

58. Зеленин Д.К. Тотемический культ деревьев у русских и белорусов // Известия АН СССР. – Серия 7. – Отд. общ. наук – 1933. – № 8.

59. Зубова Л. В. Поэзия М. Цветаевой. Лингвистический аспект. – Л: ЛГУ, 1989. – 264 с.

60. Зубова Л.В. Модель народно-аппозитивных сочетаний в поэзии Марины Цветаевой // Язык русского фольклора. – Петрозаводск, 1983. – С. 49-58.

61. Зубова Л.В. Античность в поэзии М.Цветаевой. // Античность в контексте современности. – М., 1990. – С.125-127.

62. Иванов Вяч. Вс. Чет и нечет. – М: Информатика и педагогика, 1979.

63. Иванов В.В. Метр и ритм в “Поэме Конца” М.Цветаевой // Теория стиха. – Л., 1968. – С.168-201.

64. Иванов В.В. О воздействии “эстетического эксперимента” А..Белого // А.Белый. Проблемы творчества: Статьи, восп., публ. Сб. – М.: Сов.писатенль, 1988. – С.338-366.

65. Иванов В.В., Топоров В.Н. Инвариант и трансформации в мифологических и фольклорных текстах // Типологические исследования по фольклору. – М: Наука, 1976.

66. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период). – М., 1969.

67. Иванов Вяч. По звездам. Статьи и афоризмы. – СПб., 1909. – С.40.

68. Иваск Ю. Цветаева. (Предисловие и примечание Шевеленко И.Д.) // Звезда. – Спб., 1992. – № 10. – С. 73-77.

69. Исупов К.Г. Русская эстетика истории. – СПб., 1992. – С. 155.

70. Каган Ю.М. О еврейской теме и библейских мотивах в поэзии Марины Цветаевой: Опыт толкования нескольких стихотворений // De visu. – М., 1993. – № 13. – С. 55-61.

71. Каган Ю.М. Марина Цветаева в Москве: Путь к гибели. – М: Отечество, 1992. -237 с.

72. Cassirer E. Symbol, myth and culture: Essays and lectures. – 1935-1945. – P.60.

73. Катаева-Лыткина Н.И. 145 дней после Парижа // Литобоз. – М., 1990. – № 11.

74. Кембалл Р. “Ни с теми, ни с этими” – тернистый путь Марины Цветаевой // Одна или две русских литературы? – Ред. ж. Нива. – Lausann: L’age d’homme, 1981. – С.41- 51.

75. Киперман Ж. “Пророк” Пушкина и “Сивилла” Цветаевой: (Элементы поэтической теологии и мифологии) // Вопросы литературы. – М., 1992. – № 3.

76. Кирпичников А. Св.Георгий и Егорий Храбрый. Исследования литературной истории христианской легенды. – СПб., 1989.

77. Клинг О.А. Миф о “Лебедином стане” – миф в “Лебедином стане”.// ”Лебединый стан”, “Переулочки” и “Перекоп” Марины Цветаевой. – Четвертая международная научно-тематическая конференция. – М.:Дом-музей Марины Цветаевой. – 1997, С.156-167.

78. Козина Н.А. Антонимия в очерке М.Цветаевой “Мой Пушкин” // Проблемы семантики. – Сб. научных трудов латвийского университета им. П.Стучки. – Рига, 1981.

79. Козлова Л.Н. Одинокий дух: М.Цветаева. Душа и ее путь. – М: Прометей: Союз искусств “Laterna Magica”, 1992. – 120 с.

80. Козлова Л.Н. Безумье всех тысячелетий. К истокам Марины Цветаевой. – М: Агентство “Док”, 1994. – 192 с.

81. Козовой В. Марина Цветаева: Две судьбы поэта / Козовой В. Поэт в катастрофе. – М: Гнозис. – Paris: Institut d’Etudes Slaves. – 1994. – С.287-330.

82. Кокеладзе Р.Г. О двух способах образования окказиональных фразеологизмов в поэмах и драмах М.Цветаевой (стяжение и контаминация) // Труды Тбилисского университета. – Тбилисси, 1987. – Т. 276 (1).

83. Кононенко Е.Н. Г.Р. Державин в творчестве М.Цветаевой // Вопросы русской литературы. – Львов, 1985. – Вып. 2. – С. 44-49.

84. Коркина Е.Б. Лирический сюжет в фольклорных поэмах Марины Цветаевой // Русская литература. – Л., 1987. – № 4.

85. Косман Н. Иерархия жертвенности в трагедии Цветаевой “Ариадна” // Gradua te essays on Slavic languages and literatures. – Pittsburg, 1989 – Vol.2. – Р.72-83.

86. Крадожен Е.М. Литературная норма и черты идиостиля М. Цветаевой // Становление и развитие норм русского языка ХVII-ХХ вв. – Хабаровск, 1986. – С.119-136.

87. Крохина Н.П. Мифопоэтизм А.Блока в контексте символического мифомышления // Известия АН СССР. – Серия 7. – Отд. общ. наук, 1933. – № 8.

88. Крохина Н.П. Мифопоэтические аспекты литературы ХIХ-ХХ веков // Начало: Сб.работ молодых ученых. – М.,1990. – С.171-188.

89. Кудрова И.В. Версты, дали…: Марина Цветаева. 1922-1939. – М: Сов. Россия, 1991. – 368 с.

90. Кудрова И. Загадка злодеяния и чистого сердца // Звезда. – СПб., 1992. – № 10. – С.144-150.

91. Кудрова И. “И проходишь ты над своей Невой…” (М.Цветаева и А.Блок) // Ленинградская панорама. – Л., 1988. – С. 401-422.

92. Е. Л. Кудрявцева: Библиография по чтению, анализу и интерпретации поэтических текстов М. И. Цветаевой / Составитель — Кудрявцева Екатерина Львовна. М., 2002.
    
    92. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции и Рима. – М: ВШ, 1990, 351 с.

93. Курланд Р., Матус А. Символическое значение слова в поэзии: (На материале слов “черный” и “белый” у М.Цветаевой и слова “зима” у А.Тарковского) // Современные проблемы русской филологии. – Саратов, 1985. – С.91-98.

94. Лаврова Е.Л. Античные, библейские и средневековые мифы в поэтике М.Цветаевой / Автореф.дис… д-ра филологич. наук: Горл. пед. ин. иностр. яз. им. Н.К.Крупской. – Горловка, 1990. – 32 с.

95. Лазебник Ю.С., Ярмак В.И. Поэзия ХХ века: слово, текст, мир. – К.: Наук. думка, 1992. -144 с.

96. Леви-Строс К. Структура мифов // Структурная антропология. – М., 1985.

97. Levi-Stross C. Mythologiques. IV. L’Homme nu. – P., 1977. – Р. 605.

98. Липовецкий М.Н. Содержательность сказочной жанровой формы в поэме М.Цветаевой “Царь-Девица” // Содержание и форма в языке и литературе. – Свердловск, 1988. – С.111-118.

99. Лихачев Д.С., Панченко А.М., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. – Л: Наука, 1984.

100. Лосев А.Ф. Миф – Число – Сущность. – М: Мысль, 1994. – 919 с.

101. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. – Киев: Collegium, 1994. – 285 с.

102. Лосская, В. Марина Цветаева в жизни. Неизданные воспоминания современников

Текст. / В. Лосская. М.: Культура и традиции, 1992. – 348 с.

93. Лосская В. Бог в поэзии Цветаевой // Вестник РХД 135. –1981. – С.171-180.

94. Лотман Ю. Анализ поэтического текста. – Л: Просвещение, 1972.

95. Лотман Ю., Успенский Б.А. Миф – имя – культура // Ученые Зап. Тарт. ун-та. Тарту. – Вып. 308. – С.282-305.

96. Львова С.Н. Своеобразие повтора в поэзии Марины Цветаевой // Русская речь – М., 1987. – № 4. – С.74-79.

97. Максимов Д.Е. О мифопоэтическом начале в лирике Блока (Предварительные замечания) // Ученые Зап.Тарт. ун-та. Блок. сб. 3. – Тарту, 1979. – Вып. 459.– С.3-33.

98. Малкова Ю.В. Мифопоэтическое слово в поэзии М.Цветаевой (Нарратив и архетип) // Творчество писателя и литературный процесс. – Иваново, 1994. – С.83-92.

99. Максимов Д.Е. Русские поэты начала века. – Л., 1986.

100. Малинкович И. Своя чужая песнь: ”Крысолов” Марины Цветаевой // Лит. обоз. – М., 1992. – № 11/12.

101. Маневич Г.И. Самоубийство Марины Цветаевой: В зеркале миросозерцания Ф.Достоевского // Маневич Г.И. Оправдание творчества. – М., 1990. – С.137-179.

102. Марков В.А. Литература и миф: проблема архетипов (К постановке вопроса) // Тыняновский сборник. – Рига, 1990.

103. Медведева К.А. Стихи о Сивилле, Орфее и Эвридике как звено концепции поэта в лирике М.Цветаевой начала 20-х гг. // Некоторые проблемы русской и зарубежной литературы. – Владивосток, 1974. – С.16-28.

104. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. – М: Наука, 1976.

105. Мелетинский Е.М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов // Мировое древо. – М., 1993. – № 2. – С. 9-62.

106. Меркулова Т.Н. Некоторые идейно-художественные особенности поэзии М.Цветаевой и Р.-М.Рильке // Начало: Сборник молодых ученых. – М., 1993. – Вып.2. – С.136-147.

107. Мещерякова И.А. Библейские мотивы в творчестве М. Цветаевой

1910-х годов Текст. / И.А. Мещерякова // Шестая цветаевская международная научно-тематическая конференция : Сборник докладов. – М., 1998 г.

93. Микушевич В. Лебединая песня новой души (Теодицея Марины Цветаевой) // Здесь и теперь. – М., 1992. – № 2. – 156-179.

94. Минц З.Г. О некоторых “неомифологических” текстах в творчестве русских символистов // Учен. Зап. Тарт. ун-та. Блок. сб. 3. – Тарту. – 1979. – Вып. 459. – С. 76-120.

95. Миркина З.А. Огонь и пепел: (Духовный путь Марины Цветаевой) // Лекции по философии истории. – М.: ЛИА “ДОК”, 1993, 268 с.

96. Мирская В.А. Категория времени в лирических произведениях (На материале стихотворного цикла М.Цветаевой “Двое”) // Системно-структурные отношения в языке. – Сарамск, 1984. – С.80-97.

97. Митрофанов Ю.Г. Принципы ассоциативного повествования и конфликт в “Поэме Конца” М.Цветаевой // Художественное творчество и литературный процесс. – Томск, 1988. – Вып.10. – С.145-163.

98. Маковский М.М. Язык – Миф – Культура. Символы жизни и жизнь символов. – М., Русские словари, 1996. – 329 с.

99. Мифы народов мира. Энцикл. в 2 т./ Гл.ред. С.А. Токарев. – М.: Сов.энциклопедия. – Т.1. – 1991. – А-К. – 671 с. – Т.2. – 1992. – К-Я. – 719 с.

100. Миф – фольклор – литература. – Л: Наука, 1978.

101. Мнухин Л.А. Марина Цветаева. Библиография (В соавторстве с Т.Гладковой). – Париж, 1982.

102. Мусатов В.В. Об одном пушкинском сюжете в “диалоге” М.Цветаевой и О.Мандельштама 10-х гг. // Проблемы современного пушкиноведения. – Л., 1986. – С.103-111.

103. Налимов В.В. Спонтанность сознания. – М: Прометей, 1989.

104. Небесная арка: М.Цветаева и Р.-М.Рильке / Подгот. текстов, сост., пред., пер., примеч. Азадовского К.А. – СПб: Акрополь, 1992. – 383 с.

105. Нива Ж. Миф об Орленке: (По материалам женевских архивов, связанных с Мариной Цветаевой) // Звезда. – СПб., 1992. – № 10. – С.46-72.

106. Ницше Ф. Рождение трагедии или Эллинство и пессимизм // Ницше Ф. Сочинения в двух томах. Т.1. – М: Мысль, 1990. – С. 47-158.

107. Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Соч. в 2 т. – Т.2. – М: Мысль, 1990. – С. 5-238.

108. Опалева Л.В. К вопросу о трагическом в лирике М.Цветаевой 20-30 гг. / Болгарская русистика. – София, 1990. -­ В.17. – № 2. – С.3-11.

109. Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. – М: Искусство, 1991. – 588 с.

110. Осипова Н.О. Мифопоэтика лирики Марины Цветаевой. – Киров: Вятский гос. пед. ун-т, 1996. – 117 с.

111. Осипович Т. Миф детства в автобиографической прозе Марины Цветаевой // Canad. Amer. Slavic studie = Rev. Canad. D`etudes slaves. – 1993. – Vol. 27. – ¹ 1/4. – С.157-164.

112. От мифа к литературе. Сборник в честь семидесятилетия Е.М.Мелетинского. – М: Российский университет, 1993. – 352 с.

113. Павловский А. Куст рябины: О поэзии М.Цветаевой.– М: Сов. писатель, 1989.-352 с.

114. Пас О. Освящение мига // Вопросы литературы. – № 1. – 1992. – С.245.

115. Песнь о Нибелунгах // Беовульф. Старшая Эдда. – М: Худ.лит., 1975. – С.357-629.

116. Пессина Айза Л. Утопические и дистопические мотивы в стихах М.Цветаевой // Вестник Санкт-Петерб. ун-та. – Серия 2. – История, языкознание, литературоведение. – Спб., 1993. – Вып.2. – С. 78-82

117. Петросов К.Г. “Как я люблю имена и знамена…”: Имена поэтов в художественном мире Марины Цветаевой // Русская речь. – М., 1992. – № 5. – С. 14-19.

118. Петрушанская Е.М. Бемоль, диез, бекар — музыкальные термины у Цветаевой и Бродского // «… Все в груди слилось и спелось»: Пятая международная научно-тематическая конференция (Москва, 9-11 октября 1997 г.): Сборник докладов/ Отв. ред. В.И. Масловский. — М.: ДМЦ, 1998. — 280 с. — С. 217-226

119. Полякова С. К вопросу об источниках поэмы Цветаевой “Царь-Девица”. – New-York: Russica, 1982. – С.222-228.

120. Попытка внешности: Марина Цветаева – глазами современников. // ЛГ-Досье. – М., 1992. – № 9. – С.15-197.

121. Потебня А.А. Миф и слово. – М: ВШ, 1990.

122. Потебня А.А. Мысль и язык. – Х.:Изд-во Харьковского университета, 1920.

123. Приходько И.С. Мифопоэтика А.Блока. – Владимир: ВГПУ, 1994, 134 с.

124. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. – Л: Изд-во ЛГУ, 1986

125. Пропп В.Я. Змееборство Георгия в свете фольклора // Фольклор и этнография русского Севера. – Л: Наука, 1973.

126. Пухначев Ю.В. Пространство Цветаевой // Пухначев Ю.В. Число и мысль. – М., 1981. – С.55-80.

127. Пушкин А.С. Художественная проза // Полное собрание сочинений в 6 т. – Т.4. – М: Худ. лит., 1979. – С. 68-80.

128. Пьяных М. Маяковский глазами Цветаевой: (Из книги “Марина Цветаева в кругу поэтов-современников”) // Звезда. – СПб., 1992. – № 10. – С.187-198.

129. Разумовская М. Цветаева. Миф и действительность: Пер. с нем. – London: Overseas Publications Interchange, 1983. – 576 с.

130. Ракуша И. Над-национальность поэта: Цветаева и Рильке // Одна или две русских литературы? – Ред. ж. Нива. – Lausanne: L`age d`homme, 1981. – С.31-40.

131. Ревзина О.Г. Из наблюдений над семантической структурой “Поэмы Конца” М.Цветаевой // Учен. Зап. Тарт. ун-та. – 1977. – Вып. 422. – ТЗС № 9. – С.62-84.

132. Ревзина О.Г. Некоторые особенности синтаксиса поэтического языка М.Цветаевой // Учен. Зап. Тарт. ун-та. – 1979. – Вып. 481. Лингвистическая семантика и семиотика – № 2. – С.89-106.

133. Ревзина О.Г. Собственные имена в поэтическом идиолекте М.Цветаевой // Поэтика и стилистика. – М: Наука, 1991. – С.172-192.

134. Ревзина О.Г. Тема деревьев в поэзии М.Цветаевой // Учен. Зап. Тарт. ун-та. – 1982. – Вып. 576. – ТЗС № 15. – С.141-148.

135. Реформатский А.А. Лингвистика и поэтика. – М: Наука, 1984.

136. Рильке Р.-М., Б.Пастернак, М.Цветаева. Письма 1926 года. – М: Книга, 1989.

137. Рильке Р.-М. Из сборника “Сонеты к Орфею” // Рильке. Лирика. – М: Худ. лит., 1976. – 158 с.

138. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. – М: Наука, 1984. -782 с.

139. Саакянц А. Марина Цветаева. Жизнь и творчество. – М: Эллис Лак, 1997, 816 с.

140. Савельева О.М. О реминисценции одного античного сюжета у М.Цветаевой // Сб. статей “Античность в контексте современности”. – М., 1990. – С.138-149.

141. Саньорини С. Поэзия М.Цветаевой. Семантический и синтаксический аспект (Поэтический цикл “Разлука”) // Русский язык за рубежом. – М.,1992. – № 5/6. – С.98-109.

142. Свэм В. Пражские “версты” Марины Цветаевой (художественно публицистическое эссе) // Весь свет. – М.,1990. – С.140-160, 166-170.

143. Святополк-Мирский Д.П. Литературно-критические статьи / Вступ. ст. и примеч. Перхина В.В. // Русская литература. – Л., 1990. – № 4. – С.120-154.

144. Северская О. М. Паронимическая аттракция в поэтическом языке М.Цветаевой // Проблемы структурной лингвистики: Ежегодник. – М., 1988. – 1984. – С.212-223.

145. Седых Г.И. Звук и смысл. О функции фонем в поэтическом тексте ( На примере анализа стихотворения М.Цветаевой “Психея”) // Филологические науки. – М., 1973.

146. Симченко О. К изучению поэтики Ахматовой и Цветаевой: Словесное поведение лирического героя // Современные проблемы русской филологии. – Саратов, 1985. – С. 53-57.

147. Системы личных имен у народов мира / Под ред. Крюкова М.В. – М: Наука, 1989. – 389 с.

148. Сказания русского народа, собранные И.П.Сахаровым. – М: Худож. лит., 1990. – 398 с.

149. Слово о полку Игореве. 800 лет: Сборник. – М: Сов. писатель, 1986. -576 с.

150. Смирнов И.П., Панченко А.М. Метафорические архетипы в русской средневековой словесности и в поэзии начала ХХ века // Труды отдела древнерусской литературы. – М. – Т.ХХVI. – С.33-40.

151. Смирнов И.П. Место “мифопоэтического” подхода к литературным произведениям среди других толкований текста (о стихотворении Маяковского “Вот так я сделался собакой”) // Миф – фольклор – литература. – Л: Наука, 1978. – С.186-203.

152. Соболевская Е.Н. Трансформация мотива “молчания” как единство поэтического контекста (Пушкин – Вяч.Иванов – Цветаева) – Русская литература № 1. – СПб: Наука, 1996. – С. 203-206.

153. Спесивцева Л.В. Образ Разина в поэме В.Хлебникова “Уструп Разина” и в стихотворении М.Цветаевой “Стенька Разин” // Поэтический мир Велимира Хлебникова. – Астрахань, 1992. – Вып.2.

154. Стеблин-Каменский М.И. Скальдическая поэзия // Поэзия скальдов. – Л: Наука, 1979. – С.103-107.

155. Стрельникова Н.Д. М.Цветаева и В.Нилендер, переводчик Гераклита Эфесского // Русская литература. – Л., 1992. – № 1. – С.160- 170.

156. Суни Т. Тройная интерпретация главного героя поэмы “Крысолов” Марины Цветаевой // Учен. Зап. Тарт. ун-та. – Тарту, 1990. – Вып. 897. Труды по русской и славянской филологии. – С.140-150.

157. Suni T. О композиции поэмы “Крысолов” Марины Цветаевой: Пространство и время // Studia slavica finlandesia. – Helsinku, 1991. – Т.8. – С.197-212.

158. Суодене Э.Г. К исследованию функции анафоры в поэтическом синтаксисе Марины Цветаевой // Русский язык. – Минск, 1990. – Вып.10. – С.131-139.

159. Таубман Д. Пауза в женской речи: Тире у Эмилии Дикинсон и Марины Цветаевой // Лит.обоз. – М., 1992. – № 11/12.

160. Тернер В. Символ и ритуал. – М: Наука, 1983.

161. Толковая Библия или Комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета. – СПб: Изд. преемников А.П.Лопухина, 1904-1913.

162. Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. – М: Наука, 1988. – с.7-60.

163. Топоров В.Н. Об одном способе сохранения традиции во времени: имя собственное в мифопоэтическом аспекте // Сб. памяти Зеленина. – Л., 1979.

164. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. – М: Прогресс-Культура, 1995, 624 с.

165. Успенский Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей. – М: МГУ, 1982.

166. Фарыно Е. Мифологизм и теологизм Марины Цветаевой (Магдалина – Царь Девица – Переулочки) // Wiener Slavisticher Almanach. – Wien, 1985. – Bd.18.

167. Фарыно Е. “Бессонница” Марины Цветаевой (Опыт анализа цикла) // Зб. За славистику. – Нови Сад. – 1978. – № 15. – С.117-148.

168. Фарыно Е. К вопросу о соответствии ритма и семантики в поэтических текстах (Пушкин – Евтушенко – Цветаева) // Studia Rossika Posnaniensia. – 1971. – № 2.

169. Фарыно Е. “Бузина” Цветаевой // Wiener Slavisticher Almanach, Sond. – Wien, 1986. – С. 13-45.

170. Фарыно Е. Стихотворение Цветаевой “Прокрасться…”. – Wiener Slavisticher Almanach, Sond. – Wien, 1987. – С. 89-113.

171. Флоренский П. Имена // Опыты. Литературно-философский сборник. – М: Сов.писатель, 1990.

172. Фрай: Frye N. The Anatomy of Criticizm. – Princeton, 1957.

173. Фрейденберг О.М. Введение в теорию античного фольклора // Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. – М: Наука, 1978. – 605 с.

174. Фрейденберг О.М. Проблема греческого фольклорного языка. // Ученые записки ЛГУ. Серия филологических наук. – Вып.7. – № 63. – 1941. – С. 46.

175. Фрейденберг О.М. К вопросу о происхождении греческой метрики // Ученые записки ЛГУ. Серия филологических наук. – Вып. 13 – № 90. – 1948.

176. Фрейд З. Психология бессознательного. – М: Просвещение, 1990.

177. Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. – М: Политиздат, 1980. – 831 с.

178. Фрэзер Д.Д. Фольклор в Ветхом Завете. – М: Политиздат, 1986. – 511 с.

179. Хадь А. Художественные особенности поэзии Марины Цветаевой: Анализ стихотворения “Заочность”. – Studia Academial Scientiarumi Hungarical 31 (3-4). – Budapest, 1985. – С.297-309.

180. Хаимова В.Н. Лирический герой В.Маяковского и М..Цветаевой – Тадж. пед. инст. рус. яз. и лит. – Душанбе, 1987. – 28 с.

181. Цивьян Т.В. Сюжет “приход мертвого брата” в балканском фольклоре (К анализу сходных мотивов) // ТЗС № 6. – Тарту, 1973.

182. Цветаева А. Воспоминания. – М: Сов.писатель, 1974, 544 с.

183. Цветаева А. Неисчерпаемое. – М: Отечество, 1992, 291 с.

184. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.1: Стихотворения / Сост., подг. текста и комментарий А.Саакянц и Л.Мнухина. – М: Эллис Лак, 1994. – 640 с.

185. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.2: Стихотворения 1921-1941 гг. Переводы. – М., 1994. – 592 с.

186. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.3: Поэмы. Драматические произведения. – М., 1994. – 816 с.

187. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.4: Воспоминания о современниках. Дневниковая проза. Интервью. – М., 1994. – 688 с.

188. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.5: Автобиографическая проза. Эссе. Критические статьи. – М., 1994. – 720 с.

189. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.6: Письма 1905-1926 гг. –М.,1995.-800 с.

190. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. Т.7: Письма 1927-1941 гг.– М.,1995.-847 c.

191. Марина Цветаева. Собрание стихотворений, поэм и драматических произведений: В 3 т. Т.1. Стихотворения и поэмы 1910-1920 гг. – М.: Прометей, 1990. – 656 с.

192. Марина Цветаева. Собрание стихотворений, поэм и драматических произведений: В 3 т. Т.2. Стихотворения и поэмы 1921-1929 гг. – М: ПТО и “ЦЕНТР”, 1992. – 621с.

193. Марина Цветаева. Собрание стихотворений, поэм и драматических произведений: В 3т. Т.3. Стихотворения и поэмы 1930-1941 гг., драматические произведения, переводы, другие редакции, незавершенные стихотворения. – М: ПТО и “ЦЕНТР”, 1993. – 719 с. 

194. Цветаева Марина. Письма к Анне Тесковой. Печатается по изданию: Прага, Academia, 1969. Переиздано Обществом друзей Марины Цветаевой.Предисловие Зденека Матгаузера. Вступительная статья и примечания Вадима Морковина. Иерусалим, Версты, 1982г. 214 с. Мягкая обложка, Обычный формат (13,5 х 20,5 см.).

195. Цветаева М. Стихотворения. Поэмы. Драматические произведения. – Кишинев, 1988, 575 с.

196. Цветаева М. Проза. – Кишинев: Лузина, 1986. – 544 с.

197. Марина Цветаева. Версты. Стихи. Выпуск 1. – М: Гос. изд-во, 1992. – 122 с.

198. Марина Цветаева. Лебединый стан. – М.: Берег, 1991. – 11 с.

199. Марина Цветаева. После России (1922-1925). – М.: Соварт, 1990. – 159 с.

200. Цветаева М. Сочинения в 2 т. – М.: Худ. лит-ра, 1988.

201. Цветаева М. Стихотворения и поэмы в пяти тт. / Сост. и подг. текста А.Сумеркина и В.Швейцер. – Нью-Йорк: Руссика, 1990.

202. Цветаева М. И. Об искусстве / Сост., коммент. Л. А. Мнухин, Л. А.

Озеров). — М.: Искусство, 1991. — 479 с.

93. Bibliographie des oeuvres de Marina Tsvetaeva / Сост. Л. А. Мнухин,

Т.Гладкова. — 2-е изд., испр. и доп.. — Paris: Institut d‘Etudes slaves, 1993. — 776 p.

93. Марина Цветаева. Библиографический указатель литературы о жизни

и деятельности. 1910-1941 и 1942-62 / Сост. Л. А. Мнухин. — Wien, 1989. — 149 с. — (Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 23).

93. Марина Цветаева: Поэт и время. Выставка к 100-летию со дня рождения 1892-1992 / Сост.: Алексеенко М.Б. и др. – М: Галарт, 1992. – 278 с.

94. Marina Tsvetaeva: One Hundred Years. Столетие Цветаевой. Материалы симпозиума / Ред.-составители В.Швейцер, Дж.Таубман, Питер–Скотто, Т.Бабенышева. – Berkly Slavic Specialties, 1992.

95. Цыганенко.Г.П. Этимологический словарь русского языка. – Киев: Рад.шк., 1989. – 511 с.

96. Черкасова Л.П. Наблюдение над экспрессивной функцией морфемы в поэтическом языке (на материале поэзии М.Цветаевой) // Развитие современного русского языка. 1972. Словообразование. Членимость слова. – М., 1975. – С.141-150.

97. “Что нужно кусту от меня”: Отношение природы и человека в творчестве М.И.Цветаевой 1922-1939 гг. // Экологические интуиции в русской культуре: Сб. обзоров / Редкол. Ермолаева В.Е. РАН ИНИОН – М., 1992. – 115 с.

98. Шаяхметова Н.К. Семантические неологизмы в контексте М.И.Цветаевой // Вопросы русской филологии. – Алма-Ата, 1978,. – С.178-188.

99. Швейцер В. Быт и бытие М.Цветаевой. – М: СП Интерпринт, 1992. – 544 с.

100. Шевеленко И.Д. Марина Ц.еТаева в 1911-1913 гг.: Формирование авторского самосознания. Учен. Зап. Тарт. ун-та. – Тарту, 1990. – Вып.917. Блоковский сб. – № 11. – С. 50-66.

101. Шевеленко И.Д. По ту сторону поэтики: К характеристике литературных взглядов М.Цветаевой // Звезда. – СПб., 1992. – № 10. – С.151-161.

102. Шедевры мирового оперного искусства. История создания. Либретто. – Киев: Мистецтво, 1993. – С. 81.

103. Шеллинг В.Ф. Философия искусства. – М., 1966.

104. Шопова М. “Пространство” сна в творчестве Марины Цветаевой // Болгарска русистика. – София, 1993. – Г. 19. – № 1. – С.28-31.

105. Штайн К.Э. Синкретизм языковых единиц и гармония поэтического произведения: (“Тоска…”) / Ставропольский гос. пед. ин-т. – Ставрополь, 1987. – 20 с.

106. Штайн К.Э. Преодоление языка как “лингвистической определенности” в поэзии М.Цветаевой // АРТ: Альманах исследований по искусству. – Саратов, 1993. – Вып.1. – С. 85-93.

107. Штейнпресс Б.С., Ямпольский И.М. Энциклопедический музыкальный словарь. – М: Сов. энциклопедия, 1966. – 632 с.

108. Щедровицкий Д.В. “Дождь ранний и поздний (ритуал вызывания дождя в Библии и его аллегорическое осмысление на рубеже античности и средневековья) // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. – Л: Наука, 1988. – С.201-221

109. Элиаде М. Миф вечного повторения. – М., 1979.

110. Эткинд Е. Там, внутри. О русской поэзии ХХ века. Очерки. – СПб: Максима, 1995. -568 с.

111. Эфрон А.С. О Марине Цветаевой: воспоминания дочери. – М: Сов. писатель, 1989. -78 с.

112. Юманова Т.С. К лексико-семантической интерпретации явления олицетворения в языке фольклора // Вестник Ленинградского ун-та. – 1988. – С.33.

113. Юнг К.Г. Архетип и символ. – М.,1991.

114. Юнг К.Г. Психология и поэтическое творчество // Самосознание европейской культуры ХХ в. – М: Политиздат, 1991. – С. 103-130.

115. Юнг К.Г. Структура психики и процесс индивидуации. – М: Наука, 1996, 296 с.

116. Якобсон Р. Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Якобсон Р. Работы по поэтике. – М: Прогресс, 1987. – С.145-181.

117. Ямпольский М.Б. К символике водопада // Символ в системе культуры – ТЗС XXI. – Тарту, 1987.

118. Ямпольский М. Жест палача, оратора, актера. – Ad Marginem’93 – М., 1994.

В книге Леси Тышковской «Мифы Марины Цветаевой в свете трех контекстов» творчество Марины Цветаевой исследуется с точки зрения трех контекстов: биографического – основного источника авторских мифов (мифа о соблазне высотой), историко-мифологического – источника трансформированных книжных мифов и фольклорных произведений, архетипического – уровня подсознательного проникновения в мифофонд (архетипический мотив «первого брака», архетип Великой Богини и божественного ребенка). Литературоведческий и лингвистический анализ лирики и поэм наряду с инвариантным мифом позволяет установить его образные доминанты и основные мифологемы: мифологему воды, с исходной греческой составляющей и мифологему дерева с ее библейским началом. В результате исследования воссоздается мифопоэтическая модель мира автора, построенная на основе циклической концепции, интуитивизма, иррационализма и синтеза разных культурных традиций. Мифологизм как органическая составляющая мышления самого поэта, превращает его тексты в семантическую реальность, способную животворить окружающую действительность.

Вернуться к Части 3

Вернуться к Части 2

Вернуться к Части 1